Многие эксперты в сфере международных отношений и политологии ожидали, что руководство Партии справедливости и развития (ПСР) в конечном счете приведет страну к большему либерализму и демократии. Для многих либеральных интеллектуалов это ожидание уже превратилось в разочарование, если не в кошмар.
Профессор Ихсан Дагы, известный эксперт по международным отношениям Ближневосточного технического университета (ODTÜ) – один из таких интеллектуалов. В своей недавней книге «Что пошло не так в Турции?» он широко исследует аспекты динамики этого деструктивного процесса, затронувшего Турцию.
Дагы утверждает, что пост-кемалистское государство превратилось в разочарование, потому что не развилось в демократическое. По его мнению, ПСР, как и её кемалистские предшественники, пыталась построить новое общество, используя государственный аппарат и стремясь подчинить людей и гражданское общество государству, а также пользуясь государственной властью, чтобы расправляться со своими оппонентами. Он считает, что наследие кемалистов было передано ПСР.
Дагы утверждает, что новый режим, установившийся в Турции, – зеркальное отображение старого, в котором вся власть монополизирована одним человеком – в данном случае президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом – без какого-либо стороннего контроля или противовесов.
Наш корреспондент Эрдоган Ватандаш обсудил с профессором Дагы его новую книгу и последние события в стране.
- Название вашей новой книги «Что пошло не так в Турции?». Пожалуйста, расскажите нам, что же на самом деле пошло в Турции не так.
Турция и ее правящая партия имели историческую возможность доказать, что демократия и Ислам могут существовать вместе, что исламская страна может быть демократической, свободной и процветающей. Однако ПСР, с ее исламистскими корнями, не смогла устоять перед искушением властью. В первые годы лидеры правящей партии выступали за демократию, права человека, членство в ЕС и т. д., но как только они получили контроль над государством и ликвидировали своих противников, у них не осталось сдерживающих факторов и противовесов и они перешли к произволу. Такому невиданному произволу, что правящая партия провела чистку судебной системы, устранила разделение властей, нарушила основные права человека и разграбила государственные средства. Для покрытия всех этих проступков и удержания своих консервативных избирателей они в настоящее время используют ссылки на Ислам в своем публичном дискурсе. Они пришли к власти с обещаниями демократии, но сами не смогли остаться демократичными.
- Но некоторые считают, что Эрдоган по сути не изменился, что он всегда был авторитарным лидером. Вы согласны?
В первые годы Эрдоган и его партия не могли позволить себе быть авторитарными. Они нуждались в поддержке либеральных и демократических кругов в стране и за рубежом, чтобы противостоять своим оппонентам из числа кемалистской элиты, рассматривающим ПСР как аномалию. Таким образом, они проводили политику строительства широких демократических коалиций с целью уравновесить давление на военных и судебные органы. И им это удалось. В этот период они провели реформы в соответствии с требованиями членства в ЕС. Теперь выясняется, что все они были не из демократических убеждений, а, скорее, во имя выживания.
Помните, что даже после двух побед на выборах в 2002 и 2007 году, ПСР столкнулась с «Эргенеконом» в 2008 году. В таких условиях слабости и уязвимости Эрдоган не мог быть авторитарным, даже если бы захотел. Это стало возможным только после того, как он получил абсолютную власть, аккумулировать которую он начал с конституционного референдума в 2010 году. После того как Эрдоган заставил замолчать военных, представив генералов, проходящих по делу «Эргенекон» перед судом, получил контроль над высшей судебной властью и полностью установил свои пропагандистские машины в средствах массовой информации, он осмелился показать свое авторитарной лицо.
В конце концов, движение, которое, как ожидалось, сможет доказать, что Ислам и демократия совместимы, доказало, что исламисты, придя к власти, никогда не оставят ее мирным путем.
- Как Вы думаете, была ли политика США в поддержку развития демократии на Ближнем Востоке ошибкой? Считаете ли Вы, что Турция пострадала от этой политики? Думаете, эта политика провалилась?
Естественно, международные обстоятельства могут способствовать демократизации. Но идеи свободы и демократии должны быть доморощенные. В противном случае они не укоренятся на Ближнем Востоке или в Турции. Глобальная солидарность демократов, политика поощрения демократии и укрепления гражданского общества и диссоциации от авторитарных правителей поможет демократизации у себя дома. Но, в конечном счете, демократия требует демократов на месте. В Египте и Турции мы узнали, что исламисты не демократы, и очень вероятно, что никогда ими не станут. Они могут прибегать к демократическим ценностям для успеха в предвыборной политике, но как только они оказываются у власти, они перестают уважать права других и, как правило, прибегают к любым средствам, чтобы увековечить свою власть. С их жаждой править и с их самодовольством они оправдывают все, чтобы удержаться у власти.
- Считаете ли Вы, что турецкая демократия может выжить?
От «турецкой демократии» ничего не осталось. Некоторое время назад у нас установился авторитарный режим, который не уважает основные права и свободы граждан. Диссидентов подавляют, СМИ захвачено правительством, журналистов сажают в тюрьму, и не только свобода слова, но и право на жизнь и собственность не защищены. Режим, который систематически криминализирует своих оппонентов, не может считаться демократией. Даже по самым низким стандартам, в Турции не демократический режим. Можно ли его спасти? Может быть. Если консервативное большинство в Турции осознает, что отсутствие демократии небезопасно и в конечном счете повредит экономике, то есть надежда. В противном случае, они будут видеть демократию как некое требование маргинальных интеллектуалов и довольствоваться исламски-окрашенным режимом.
- Как вы объясните, что почти 40 процентов избирателей по-прежнему поддерживают Эрдогана?
Нормальные демократические политические партии представляют интересы людей – противоречивые и конкурирующие интересы. Но в Турции партии представляют идентичность людей. Люди могут изменить партию, за которую голосуют, но не могут так быстро изменить свою идентичность. Идентичность является очень твердой, прочной и незыблемой. Турция заключена в тюрьму политики идентичности. Так что люди придерживаются своих партий в качестве флагмана своей идентичности. Это особенно верно для религиозных консервативных избирателей правящей партии. Кроме того, для них политика идентичности кажется весьма полезной. При правительстве ПСР консерваторам лучше всех. Они новый привилегированный слой общества. Это консерваторы получают государственные посты и предложения, социальные льготы и статус. ПСР обеспечивает консерваторам их идентичность и преимущества, а взамен требует их голоса.
- Как Вы думаете, может ли в Турции случиться гражданская война?
Это безумие – говорить о гражданской войне в Турции. У нас нет ни малейшего понятия о том, что такое гражданская война. Многие люди с легкостью говорят о подобном ужасающем сценарии. Это бедствие, о котором мы не должны даже думать. Но политическая напряженность, социальное расслоение и фрустрация – не лучшие новости. Народ в Турции все активнее теряет желание жить вместе. Идентичность осуществляет расовую интеграцию, но быстро разрушает Турцию. Секуляристы, консерваторы, курды, алевиты – все живут своей отдельной жизнью. Если Турция не выберется из своего гетто идентичности, то это будет кладбище идентичностей. Кроме того, политики не решают фундаментальные проблемы страны и не предоставляют нормального пути для изменений. Из этого тупика и напряженности могут вспыхнуть еще более серьезный социальные и политические кризисы.
- Считаете ли Вы, что курдская проблема в Турции может быть решена? Если ли у Вас какая-то надежда?
Турция была очень близка к разрешению курдского вопроса. Диалог с лидером Рабочей партии Курдистана (РПК) Абдуллой Оджаланом и РПК был правильным поступком. Но правительство не сделало того, что должно было сделать. Не сделала и РПК. Обе стороны инструментализировали переговоры, вместо того чтобы участвовать в реальном процессе примирения. ПСР хотела, чтобы РПК не проявляла активности, а также остановить превращение курдов в тотальную оппозицию. Для РПК, набирающей легитимность в Турции и за рубежом, приоритетом было сохранить свои завоевания в Сирийском Курдистане. Эти различные приоритеты не могли быть согласованы. Кроме того, Демократическая партия народов (ДПН), проявившая себя на июньских выборах в качестве мощного политического игрока, встревожила и РПК, и ПСР. Ни РПК, ни ПСР не знали, как справиться с новой силой, законностью и языком ДПН. Решение курдского вопроса придет со стороны уполномоченного органа ДПН.
- Как Вы думаете, военные сейчас полностью отстранены от политики?
Для самих военных лучше держаться подальше от политических вопросов. Их участие только усложнит сложившуюся ситуацию. Единственный способ преодолеть нынешнюю авторитарную волну гражданскими и законными средствами – это установить либеральную демократию.
- Каким вы видите будущее движения «Хизмет»?
Движение «Хизмет» не стоит рассматривать как политическую организацию. И оно не функционирует как единое целое. Если оно останется в сфере гражданского общества, без каких-либо притязаний на управление страной, движение «Хизмет» будет существовать в соответствии с декларируемыми принципами. В Турции мы знаем, что государство способно и зачастую готово нанести вред отдельным лицам и группам. В прошлом идеологические, этнические или религиозные группы уже подвергались различной репрессивной политике. В свою очередь, эти группы, получив свою порцию власти, пытались нейтрализовать государственный аппарат, стремясь к безопасности. Движение «Хизмет» не застраховано от этого инстинкта самосохранения. Но это непосильная ноша для общественного движения. Государство является проклятием для общественного движения. Получение куска власти отравит любое общественное движение и затянет его в политическую сферу. Пока движение «Хизмет» не избавится от бремени идеи получить кусок государства, оно не может функционировать должным образом в социальной сфере и не сможет нормализовать свое восприятие в Турции.
Биографическая справка
Профессор Ихсан Дагы – член отдела международных отношений Ближневосточного технического университета (ODTÜ). Его работы сфокусированы на таких вопросах, как права человека, права человека и мировая политика, права человека и отношения между Турцией и ЕС, демократизация в Турции, Ислам и политика на Ближнем Востоке, Ислам и политика в Турции.