***
– Юрий Вадимович, хотелось бы начать с главного события предстоящих дней – со встречи Владимира Путина с председателем КНР Си Цзиньпином. Какие главные темы, по вашему мнению, будут обсуждаться на этой встрече?
– Нынешняя встреча Путина и Си Цзиньпина – это уже сороковая встреча этих двух мировых лидеров. Она особенно важна, потому что и Россия, и Китай сейчас находятся в особом положении. У нас практически военное положение, а у Китая – предвоенное. Предыдущая 39-я встреча состоялась 4 февраля 2022 года, за двадцать дней до начала спецоперации на Украине. С тех пор произошло столько событий, что Си Цзиньпину и Путину будет, о чем поговорить. Нужно понимать, что Путин и Си Цзиньпин не просто президенты. Это Верховные Главнокомандующие Вооруженными Силами двух стран. Я думаю, что это военно-стратегическое сотрудничество будет в центре внимания. По словам Си Цзиньпина, мы стоим с Россией спина к спине и отмахиваемся от волков, которые на нас наседают.
Я считаю, что сейчас в мире идет «холодная война». У нее существует два фронта: западный (линия НАТО вдоль наших границ) и восточный (китайский), который американцы стали готовить позже, чем западный фронт. Поэтому он еще окончательно не сформирован, они его усиленно формируют за счет японцев, южнокорейцев, австралийцев, создали военный блок AUKUS, военную группировку QUAD и, главное, Тайвань накачивается оружием и местные правящие круги подталкивают к объявлению о суверенитете, об отделении от Китая, что автоматически должно привести к военным действиям между китайской провинцией Тайвань и основной Китайской Народной Республикой.
Думаю, на переговорах будет затронут еще один важный блок – экономический. Причем, этот блок тоже носит стратегический характер. Мало того, что наши две экономики взаимодополняемые, у нас есть общая граница (что облегчает товарообмен, и торговля растет потрясающими темпами), но ведь этот товарообмен имеет и стратегический характер. Китай покупает сейчас подсанкционные товары, которые, может, другие не купили бы (энергоносители) и не боится. С другой стороны, уже действуют западные санкции против Китая. Пока они введены в области чипов, микроэлектроники, есть кое-какие экономические, но ведь дело может дойти до блокирования китайского экспорта и импорта морем, а это значит нехватка сырья. И тут у Китая под боком есть источник стратегического сырья как Россия. Главную мысль, которую я хочу донести – наше взаимодействие с Китаем основывается на национальных интересах каждой страны. В данный момент эти национальные интересы сблизились до, я бы сказал, точки слияния. Не в последнюю очередь благодаря тому, что на нас давят с Запада, с Востока, практически хотят создать критическую массу.
Естественно, будет масса текущих вопросов, о которых мы с вами не догадываемся, которые всегда лежат перед руководителями в особых папочках. Думаю, будет много сюрпризов, будут важные стратегические решения.
– В СМИ сейчас говорят о том, что встреча может стать неким импульсом к проведению мирных переговоров по Украине. По вашему мнению, действительно ли эта встреча может стать таким импульсом?
– Думаю, тема Украины – далеко не главное для Китая, особенно для Китая, для нас она все-таки важна. Для КНР важнее общая ситуация в мире, потому что после ХХ съезда партии они поняли, что являются великой мировой державой, сформулировали концепцию глобальной безопасности, и в рамках этой доктрины они сформулировали 12 предложений по нормализации обстановки на Украине. Сейчас они помирили Саудовскую Аравию и Иран, скоро будут интересные новые инициативы, ну и Украина. Искреннее отношение китайцев к Украине – отрицательное, они ей не доверяют и у них есть для этого все основания. Еще со времен Януковича. Он приехал в Пекин, пообещал китайцем, что Шелковый путь пройдет в Крым и будет заканчиваться в Евпатории, где китайцы построят большой порт, получат большие черноземные земли под сельхозугодья, взял 3 миллиарда долларов кредита и растворился. Ну и Зеленский не вызывает у них большого энтузиазма. Китайцы купили большой пакет акций завода «Мотор Сич». И вдруг американцы Зеленскому велели отменить эту сделку, угрожая не выдать очередной пакет помощи. И Зеленский отменил сделку. Думаю, китайская инициатива по Украине связана не столько с ней, сколько вообще с европейской безопасностью, а может даже и с мировой. Я не жду каких-то прорывов по украинскому вопросу.
– Если говорить о наших отношениях с Китаем, могут ли они в ближайшем будущем измениться и какими они будут?
– Они могут измениться только к лучшему, именно потому, что они основываются на национальных интересах. Наши успехи были бы гораздо больше, если бы мы раньше развернулись на Восток. Что сейчас сдерживает нашу рекордную (под 200 миллиардов долларов) торговлю с Китаем? Во-первых, транспорт. Потому что железные дороги забиты эшелонами, которые идут на Китай, порты забиты контейнерами, надо срочно строить новые нитки газопроводов и нефтепроводов. С другой стороны, еще одно узкое горло – финансы. У нас очень плохо с бизнес-расчетами. Китайские банки, хоть они государственные и следуют политике партии и правительства, боятся ответных американских санкций. Сейчас создаются какие-то дополнительные возможности, другие банки... Есть и разные другие проблемы уровня двух президентов. Я думаю, что они их будут обсуждать. Эта встреча если и не разрешит эти проблемы, то станет шагом в правильном направлении.
– Вашингтон считает, что все большее объединение Китая и России якобы представляет угрозу для Запада. По вашему мнению, как на взаимоотношения США и КНР повлияло нашумевшее сбивание воздушных шаров, оно их испортило?
– Конечно испортило. Но это такой малозначительный эпизод в общей линии ухудшения отношений, и их будет еще много: и шарики, и квадратики, и подводные лодки будут тонуть, и самолеты падать…Понимаете, идет столкновение двух сил: Запада и Китая. КНР поднимается все выше и выше и угрожает уже самому существованию Запада.
Китайцы в рамках съезда сформулировали концепцию, что социализм с китайской спецификой является формой развития человечества. Уже не просто Китая, а человечества. На Западе это воспринимают как угрозу, потому что у КНР есть экономика, которая скоро перегонит американскую, у них есть военная сила (например, гиперзвуковая ракета, которой у американцев до сих пор нет) и идеология. Китайский красный цвет наступает. Почему со стороны Запада сейчас идет «обстрел» именно Компартии? Она – это и есть корень «китайского чуда», который позволяет Китаю развиваться, и плоды мы видим.
Китайская Компартия сейчас – это не та Коммунистическая партия, которая была в Советском Союзе. Она очень современная, это фактически сетевая структура управления: 1 миллиард 400 миллионов китайцев, 100 миллионов членов партии, 4 миллиона партогранизаций. Каждая партийная организация – это персональный компьютер, они соединяются в хабы на уровне, скажем, провинций, затем суперкомпьютер ЦК с огромным количеством исследовательских институтов. Информация со всей страны через партийную сеть стекается в Пекин, анализируется, принимается решение и спускается вниз. Не случайно Си Цзиньпин добивается оптимизации партии, потому что партия – элита китайского общества. Это не просто компьютерное железо, это еще и софт. Именно Компартия выдвинула патриотическую программу великого возрождения китайской нации к 2049 году. Это самое позднее, когда Китай должен стать мировой державой.
– Перейдем к следующей теме, 12 марта на пост главы военного ведомства был назначен генерал Ли Шанфу, который находится под американскими санкциями. Естественно, все стали говорить о том, что это тоже ответ. Мол, Китай ближе к России, нежели к США. Вы согласны с этим?
– Генералу Ли Шанфу ни холодно ни жарко от американских санкций, потому что если он захочет поехать в Америку, то он поедет. Американский министр обороны Ллойд Остин будет счастлив сесть за один стол с китайским коллегой и обсудить вопросы. Я не придаю большого значения тому факту, что именно этот человек стал министром обороны КНР. В Китае все зависит от одного человека – это Си Цзиньпин. Но надо учитывать, что в результате ХХ съезда партии и Сессии ВСНП за счет назначения на партийные и государственные посты создана единая команда, у которой «тренер» один – Си Цзиньпин. На этом съезде он лично отбирал всех, поэтому Ли Шанфу его человек. Что важно, это человек-технарь, специалист по запускам тяжелых ракет, созданию космодромов. Вот, где будущее китайской обороны и Китая. То, что этого человека поставили министром обороны – это сигнал Западу: «мы будем двигаться в этом направлении, а вы, если сможете, догоняйте».
– А вообще дипломатическая активность Пекина пугает американских политиков?
– Очень! Потому что это произошло очень неожиданно. На протяжении 30 лет Китай под руководством Дэн Сяопина придерживался стратегии «24 иероглифов», которая говорила, в частности, оставаться в тени, накапливать силы, ждать удобного случая и не высовываться. И китайцы тихо сидели и зарабатывали деньги. А когда пришел Си Цзиньпин, он сказал, что теперь начинается эпоха создания великого Китая, великого возрождения китайской нации. Он сказал это во весь голос и стало понятно, что кому-то придется подвинуться, кому-то придется говорить потише и внимательнее слушать, что говорят китайцы. Это и происходит. Посмотрите, как Китай активизируется в Европе, на Ближнем Востоке, всюду. Конечно, это возмущает американцев. Это составная часть их недовольства Китаем. Но главное, я считаю, это цивилизационный вызов. Социализм, который они закопали, когда распался Советский Союз. Они думали, что с красным цветом покончено. А он становится опять знаменем, причем знаменем не только для 1 миллиарда 400 миллионов китайцев, но и для других стран тоже.
– Стоит вспомнить, что американцы стали еще говорить о том, что изначально коронавирус появился якобы из-за утечки из китайской лаборатории, хотя ВОЗ и научные группы уже опровергли эту версию. Это тоже, получается, новый вызов?
– Холодная война против Китая началась в 2018 году, когда Трамп начал вводить торговые наценки на китайские товары. Потом синьцзянские лагеря якобы перевоспитания исламистов. Потом «цветная революция» в Гонконге, накачивание оружием Тайваня. Все это происходило еще на фоне коронавируса. Сейчас снова хочется китайцев если не остановить, то притормозить, а новых идей нет. Что можно сделать? Вот нажимают на тайваньскую мозоль, вот вводят ограничения на чипы и так далее. А почему бы не разыграть старую карту? Давайте поиграем еще и в COVID. Еще все будет, потому что надо затормозить китайцев.
– Давайте еще Тайвань затронем. С новым китайским премьером, министром обороны как-то поменяется ситуация вокруг острова?
– Нет. Ситуация поменяется в будущем году. Новый министр обороны, новый премьер не решают вопросы, их решает Си Цзиньпин. В начале прошлого года мы думали, что на Тайване что-то начнется: высадка китайского десанта, возвращение военными методами… Была предпринята знаменитая провокация с Нэнси Пелоси, которая прилетела и все ждали «ну вот сейчас бомбардировщики, дальнобойная артиллерия и будет все, как на Украине». А Си Цзиньпин взял и дал асимметричный ответ: объявил воздушные и военно-морские учения вокруг острова. В результате на несколько дней Тайвань оказался в блокаде, а там нет газа, нефти, ничего нет. Но там есть очень дорогие товары, которые надо вывозить, в основном самолетами. Тайваньцы поняли, что будет, если они провозгласят суверенитет. И на муниципальных выборах в конце прошлого года 80% голосов набрала партия «Гоминьдан», которая раньше правила Тайванем, а сейчас находится в оппозиции. Эта партия выступает за единство Китая, они антикоммунисты, но они китайцы. Но это муниципальные выборы, в следующем году будут президентские. И вот там, скорее всего, победит «Гоминьдан». Таким образом все рассосется.
Американцы это понимают, сейчас переводят самые лучшие фабрики чипов в Америку, Байден уже пообещал взорвать Тайвань. В смысле, заводы и всю инфраструктуру. Но самое главное, сейчас они начали Филиппины превращать в запасной очаг напряженности: новое военное соглашение, вместо 5 баз, теперь 9 баз и так далее. Тайваньская ситуация может просто рассосаться, без войны.
– Вы сказали, что Байден обещает взорвать Тайвань, как далеко они могут зайти?
– Не могут. Во-первых, им не позволят тайваньские бизнесмены. Это очень богатые и влиятельные люди. Тайвань – процветающая экономика. Его ВВП – это две трети ВВП России. В этих выборах, в которых побеждает «Гоминьдан» очень важно мнение бизнеса. Они хотят торговать, они не хотят, чтобы их бомбили. Они не хотят, чтобы какие-то длинноносые дьяволы, как называют американцев, взрывали их заводы. Свои вооруженные силы они поставят охранять эти заводы и будут торговать с Китаем, как и торгуют, потому что КНР является и сейчас главным торговым партнером Тайваня. Это кажется, что вот-вот начнутся какие-то ужасы. Все китайцы по своей природе националисты. У них есть старая пословица: «среди четырех морей все люди братья». Между Китаем и Тайванем идет не только открытая торговля, но и подпольная, потому что китаец китайцу всегда продаст секретные чипы и так далее. Среди тайваньских военных распространен такой туризм, когда они уходят на пенсию, летят в Китай, продают там военные секреты, которые знают, и с чемоданом возвращаются домой.
– И Китаю в ближайшее время наверняка удастся удерживать лидерские позиции в экономическом плане?
– Абсолютно. Если они выдержали три года COVID, плюс американские санкции. Это были такие две гири к ногам привязаны. Они бежали с этими гирями, дали в прошлом году 3% ВВП. Сейчас они отменили все коронавирусные ограничения, к американским санкциям приспособились, поэтому речь идет о 5-6-7%. В нынешних условиях рецессии – это колоссальные цифры. И главное, что мотор социализма с китайской спецификой работает. Ему ничего не делается.
– Ну и последний вопрос, общий. В глобальном смысле есть ли прогнозы на отношения всех трех стран, например, на ближайший год? Могут ли быть серьезные ямы или так и будут плавно с давлением развиваться?
– Отношения в этом треугольнике строятся на национальных интересах. Наши с Китаем совпадают, а с Америкой нет. Думаю, американцы подумывали о ядерной войне как против Китая, так и против России. По одиночке это, возможно, было бы реально. Но сейчас очевидно, что у Китая и России нет военного союза, но есть нечто похожее. На Дальнем Востоке наши стратегические бомбардировщики и китайские стратегические бомбардировщики в едином боевом ордере летят в направлении американских баз в Японии и Южной Корее. Наши и китайские новейшие фрегаты уходят вместе в едином строю и тоже огибают остров Хонсю (главный японский остров), а на его берегу база Йокосука, где базируется седьмой флот, намек абсолютно очевидный. Я не исключаю, я надеюсь, что сейчас в Москве Путин и Си Цзиньпин договорятся о чем-то большем. Например, чтобы военные учения, которые проводятся в море, воздухе и на земле стали более частыми. Чтобы, скажем, на китайской территории появились российские военные базы, а на российской – китайские базы. Китайские военные корабли уже бывали в Балтийском море, например. А почему бы им там чаще не бывать? А почему бы им чаще не бывать в Черном море? Здесь возможна самая разная конфигурация, но ясно, что мы вместе.